Никитский сад хорош в любое время года, нет ни одного дня, чтобы здесь что-нибудь не цвело. А уж зелени столько, что вы никогда не определите на 100% — зима это или лето? Если надо узнать, что сейчас цветёт в Никитском, я часто обращаюсь вот к этому справочнику. Хотя он очень неполный. Например, там нет пальм и большинства деревьев, ведь в арборетуме Сада насчитывается до 2000 видов древесных растений. У меня есть мечта составить большой календарь цветения деревьев и кустарников Никитского сада, сюда же можно отнести и многолетники, ведь многие из них так и зимуют на клумбах и куртинах. 
Поражает высокий уровень фигурной стрижки – топиара. Стригут кизильник, самшит, лавр, кипарисовник и многие другие кустарники и деревья.
С середины лета и по сентябрь цветет лагерстремия. Хоть её и называют индийской сиренью, но к сирени она не имеет никакого отношения.
По моим наблюдениям, лагерстремия в Никитском – в трёх цветовых вариациях: чисто розовая, розовая с лососевым оттенком… …и сиреневая.
Некоторые сорта роз в буйном весеннем цветении, словно и не было этого самого жаркого лета за всю историю метеонаблюдений.
Очень красивы махровые гибискусы в самом разгаре цветения.
Водяные лилии всё лето украшают водоёмы Никитского своими нежными сказочными цветами.
Хризантемы сейчас – в юношеском возрасте. До самого яркого события осени – Бала хризантем – ещё полтора месяца.
Гибискус Русанова – гибрид, полученный в результате скрещивания субтропического вида coccineus с морозостойкими американскими
гибискусами – болотным и вооружённым.
Цветки гибискуса Русанова невероятного размера – что ветряные мельницы!
Мимо маслиновой рощи пройти не могу, обязательно загляну и сфотографирую. В 2024 году будем праздновать её двухсотлетие.
Клеродендрум Бунге – замечательное украшение Сада с июня и до самых заморозков. При первых минусовых температурах его лист моментально обгорает.
Рокарий с беседкой – словно декорация к сказкам «1000 и одна ночь».
Пальмовая аллея – одна из визитных карточек Сада. Особенно хороша она осенью, когда цветочные бордюры пылают сальвией.
