НИКИТСКИЙ БОТАНИЧЕСКИЙ САД И …

НИКИТСКИЙ БОТАНИЧЕСКИЙ САД И …

Юрий Жданов
«Одним из главных предметов в Тавриде могли бы быть сады и особенно сады ботанические».  Императрица Екатерина II

«Может быть, свобода воли нам вообще не дана, но иллюзия её нас не покидает.   На развилке дорог нам действительно кажется, что мы вольны пойти и направо и налево, когда же выбор сделан, трудно представить себе, что нас подвёл к нему весь ход мировой истории».  Сомерсет Моэм (1874-1965) «Мейхью».

Странно: зачем в названии этого рассказа присутствует союз «И» с многоточием? Сразу же объясняю: здесь речь пойдет не только о Никитском ботаническом саде. А тогда о чем же еще? Хочется рассказать и о том, как органично в ткань истории этого чудесного сада вплелись некоторые жизненные нити из генеалогического древа нашего семейного рода. А когда же это вплетение нитей, и каких, началось? Во-первых, не ранее, чем появился этот ботанический сад. А во-вторых – тогда, когда впервые представитель нашего генеалогического древа практически соприкоснулся с этим садом. Поэтому сначала – о самом саде. Он родился в 1812 году. А первым из нашего генеалогического древа с этим садом практически соприкоснулся мой дедушка – Пётр Родионович Жданов (12.07.1886-12.01.1969), а позже – моя мама – Раиса Моисеевна Жданова (28.04.1914-27.09.2014).          Вот и посмотрим, как эти истории соприкасались и сплетались… О дедушке у меня есть рассказ «Главный виноградарь «Массандры» Пётр Жданов» (на сайте: Проза.ру Юрий Жданов 2), а о маме – рассказ «Наша мама-Раиса Моисеевна Жданова» (на том же сайте). Случайно ли происходили события, о которых пойдёт речь? Уверен: случайного не бывает. Как это так? – возмутитесь вы, услышав это утверждение. Не горячитесь: любое приведенное вами в качестве опровержения событие, произошедшее, как вы считаете, случайно, можно легко объяснить цепочкой следующих одно за другим иных событий. Всё происходящее в мире вызвано предшествующими ему изменениями. У всех происходящих событий нет начала, но есть продолжение. Если поразмышляете об этом, то убедитесь, что это именно так. Все предшествующие события стягиваются в одно исходное мгновение, которое учёные называют Большим взрывом. Но такой взрыв – всего лишь гипотеза, предположение! А что было до этого взрыва? Ничто? Из Ничто возникло Нечто? Не будем углубляться в эти научные и философские дебри: предоставим это специалистам. Пока эта тайна постигается, бушуют ураганы, стремительно бегут горные реки, люди изнемогают от жары и страдают от жестоких морозов, созидают и разрушают, упорно ищут смысл жизни, рождаются и умирают…

А теперь перейдём к Никитскому ботаническому саду. О нём я написал ранее короткий рассказ «Домик Мальвины» (на сайте: Проза.ру Юрий Жданов 2), в котором кроется нетайная тайна моего особого интереса к этому чудесному саду. Приведу полный текст этого рассказа.

«ДОМИК МАЛЬВИНЫ»

Вы, конечно, подумали, что это тот самый домик в четыре окна с нарисованными на его ставнях солнцем, луной и звездами, который принадлежал Мальвине – хорошенькой девочке с кудрявыми голубыми волосами из сказки «Золотой ключик, или приключения Буратино». Нет, это не тот домик, а, вернее, совсем даже не домик, а беседка. Да, очаровательная беседка в Нижнем парке знаменитого на весь мир Никитского ботанического сада, находящегося в Крыму. Сад расположен восточнее Ялты, в 16-ти километрах от нее. Почему же эту беседку назвали «Домиком Мальвины»? Видимо, за её сказочный, несравнимый ни с какими другими беседками, вид. Беседка особенно полюбилась влюблённым, назначающим в ней свидания. А сколько встречавшихся в ней пар вышли из неё счастливыми и неразлучными на всю жизнь! В беседке очень любят фотографироваться туристы. Она стоит на каменистом возвышении, в окружении редких и замечательных растений. Проходящая рядом пальмовая аллея ведёт к круглому мраморному бассейну, получившему название по имени другого действующего лица из той же сказки – «Пруд черепахи Тортилы». Именно в нём нашли, как вы помните, Золотой ключик. Над этим пресноводным бассейном с кувшинками и лотосом нависает плакучая ива вавилонская и заросли каменного дуба. А о Золотом ключике напоминают снующие в нём золотые караси.
Очень много в этом саду сказочно-романтических мест: аллеи и террасы с растениями, представляющими все континенты, видовые площадки, ниспадающий каскад бассейнов, роща кедров ливанских, заросли бамбука, «мексиканская горка» с колючими кактусами, клумбы с самыми разнообразными цветами…
Но когда Алексей, приезжая в Крым, оказывается в этом саду, неудержимая сила стремит его прежде всего к «Домику Мальвины». Чем это объяснить? Он догадывается: видимо потому, что здесь, в этой беседке, когда его, Алексея, ещё не было, назначали свидания его родители. 23.05.2010»

Так как же возник этот сад, который сегодня официально называется Федеральным государственным бюджетным учреждением науки «Ордена Трудового Красного знамени Никитским ботаническим садом – Национальным научным центром Российской Академии наук (ФГБУН «НБС-ННЦ РАН»)?  Сегодня в уникальных коллекциях этого Сада одиннадцать тысяч сортов плодовых и более девяти тысяч сортов технических культур! А как удалось добиться таких результатов?

В начале XIX века по всему Южному берегу Крыма стали появляться роскошные дворцы, усадьбы и скромные дачи. Их владельцы желали украсить свои новые имения парком, садом, виноградником, красивыми кустарниками и цветниками. Но местных даров царства Флоры оказывалось недостаточно, и приходилось покупать заморские саженцы и семена диковинных растений. Обходилось это дорого, да часто приобретенные саженцы не приживались, а семена не всходили на новом месте. Причины могли быть разные: жульничество продавцов, повреждение товара при транспортировке, неподходящие климатические условия, неопытность самодеятельных садоводов… Требовался свой, местный питомник растений, способный удовлетворить быстро нараставший спрос. Так постепенно созрело предложение о принятии решения на государственном уровне.

С ходатайством к императору Александру I (1777-1825) вышел в июне 1811 года херсонский военный губернатор герцог Эммануил Осипович де Ришелье (1766-1822), управлявший тогда Новороссийским краем. Инициативу Ришелье поддержали приближенный к императору 29-летний граф Михаил Семенович Воронцов (1782-1856) и главный инспектор по шелководству Южной России (всей «Полудённой России») Федор Кондратьевич Биберштейн (1768-1826) – выдающийся немецкий ботаник, служивший к этому времени в России уже более двадцати лет. В результате император подписал «Указ об учреждении в Крыму Императорского казённого ботанического сада». По Указу разрешалось устроить в «полуденной части Крыма» казённый сад, на который ежегодно будет выделяться из казны до десяти тысяч рублей. На должность директора образованного в марте 1812 года Никитского ботанического сада Ришелье и Биберштейн предложили помощника Биберштейна – 30-летнего ученого-натуралиста Христиана Христиановича Стевена (1781-1863). Именно на него легла вся тяжесть этого трудного дела создания на юге России первого опытного садового учреждения, которое должно было стать в Крыму рассадником всех полезных и декоративных растений южной Европы. Этот Сад решили создать на территории, расположенной ниже деревни Никита.
Сразу же закипела практическая жизнь сада. Под руководством Стевена на каменистых и овражистых горных склонах прорубили дорогу, проложили водопровод, соорудили гигантские террасы, заполнив их привезенной на волах плодородной землей, начали строительство из привезенных издалека строительных материалов жилых домов и оранжерей. В помощь Стевену прислали севастопольских матросов, солдат и крепостных… Первые посадки  осуществили уже в сентябре 1812 года.

Стевен разработал и утвердил «План экономо-ботаническому саду на Южном берегу Тавриды под деревнею Никитой». Невероятно, но факт: уже через три года появился первый каталог растений, предназначенных для реализации: 95 сортов яблонь, 58 сортов груш, 6 ягодных и 15 декоративных пород. Стевен с увлечением изучал и исследовал растения не только Крыма, но и совершил двухгодичную зарубежную поездку для приобретения новых растений. За 15 лет своей работы на посту директора сада он собрал более 450 видов экзотических растений. Среди них было много новых, акклиматизированных под местные условия лучших сортов фруктовых деревьев и декоративных растений. В 1824 году Христиан Стевен поселился в Симферополе, чтобы заниматься научной работой, а управление садом в качестве его смотрителя передал своему помощнику – Николаю Андреевичу Гартвису (1793-1860).  Общее руководство садом Стевен оставил за собой. Гартвис был смотрителем сада до 1827 года, а с 1827 года – его директором. До самой своей смерти он оставался директором сада, отдав его развитию и благоустройству тридцать шесть лет своей жизни. Никто из будущих директоров Никитского ботанического сада не служил ему столько лет. Стевен снял с себя должность директора сада, так как его назначили главным инспектором шелководства после кончины Биберштейна в 1826 году.

В 1828 году Гартвис устроил в Никитском ботаническом саду школу для обучения практическому садоводству. В том же году по распоряжению Михаила Семеновича Воронцова – новороссийского и бессарабского генерал-губернатора (в подчинении которого находился и Крым), большого поклонника виноделия, Гартвис заложил «казённое опытное заведение» – большой Магарачский виноградник на землях принадлежавшего Никитскому саду урочища «Магарач» (что означает «источник») и устроил Магарачское училище виноградарства и виноделия. В это училище отдавали детей крепостных, а также учеников казенных воспитательных домов (кантонистов). Обучение продолжалось 15 лет и носило чисто практический характер. Через 20 лет училище преобразовали в Магарачское училище виноделия (со временем оно станет ведущим институтом отечественного виноделия). Затем училище преобразовали в восьмилетнее Никитское училище садоводства и виноделия с Магарачскими высшими курсами при нём (именно на этих курсах и будет позже учиться мой дедушка – Пётр Родионович Жданов, когда приедет перед Первой мировой войной из Курской губернии в Крым). На этих курсах готовились специалисты высокой квалификации: именно они затем и совершенствовали отечественную науку о винограде и вине – сложное и тонкое дело, которого до этого в стране не знали. В 1852 году в «Магараче» (ныне – Отрадное) построили винзавод, первоочередной задачей которого определили: «Делать хорошие, здоровые вина, способные к долгому хранению, не стараясь приноравливать их непременно к вкусу или букету каких-либо иностранных вин». Вскоре специалисты убедились, что Южный берег Крыма идеально подходит для производства крепких и десертных вин. Международное признание «Магарачу» пришло в 1873 году, когда на Всемирной выставке в Вене магарачские вина получили высшие награды. Жюри отметило, что «вина эти в других странах не имеют ничего себе подобного ни по нежности вкуса, ни по аромату, ни по букету». Виноделы «Магарача» создали прославленные отечественные марки крымских вин: муската, мадеры, хереса, портвейна и другие. Огромная заслуга в этих достижениях принадлежит виноградарям – создателям замечательных сортов винограда.
Николай Гартвис в должности директора сада проделал огромную работу: значительно укрепил экономическую базу сада, построил ряд хозяйственных зданий и оранжерей, создал Магарачское училище виноградарства и виноделия, заложил новые фруктовые и оливковые плантации и питомники декоративных деревьев, значительно расширил количество акклиматизированных растительных культур. Это был страстный садовод и блестящий знаток своего дела. Он не только собирал местные и зарубежные сорта растений, но и выводил много новых. В 1837 году в каталог сада было включено: груш – 374 сорта, яблонь – 369, слив – 64, черешен – 72, вишен – 37, персиков – 80, абрикосов – 22, миндаля – 4, смокв – 34, граната – 5, айвы – 8, фундуков – 5, волошских орехов – 4. Всего – 1078 наименований! Какой гигантский труд стоит за этими цифрами!

Первые итоги деятельности Никитского ботанического сада и Магарачского училища виноградарства и виноделия были подведены в 1853 году. При этом отмечалось, что Николай Гартвис «познаниями своими и долговременными трудами довёл оба заведения до настоящего их цветущего состояния».  В 1912 году, когда отмечалось столетие Сада, в начале пальмовой аллеи, расположенной в Нижнем парке, установили обелиск, на котором высечена надпись: «В память заслуг Николая Андреевича Гартвиса, бывшего директором Императорского Никитского сада с 8 марта 1827 г. по 24 ноября 1860 г.». Сегодня этот памятник увит колхидским плющом. Портрета Гартвиса, к сожалению, не сохранилось. А памятник Христиану Христиановичу Стевену – его скульптурный бюст, установленный в Верхнем парке недалеко от центрального входа в Сад. Памятник Христиану Христиановичу установлен и в Симферополе, на месте дома Стевенов.

Мой дедушка, родившись в 1886 году, не мог, конечно, знать, что в это время (в 1881-1891 годы) директором Никитского ботанического сада и Никитского училища садоводства и виноделия был химик и ботаник Николай Иванович Базаров (1845-1907). Судьба сведёт дедушку с Никитским ботаническим садом, когда его директором в 1907-1915 годы будет Михаил Федорович Щербаков (1866-1948), а затем и некоторые последующие директора.
За время существования Никитского ботанического сада 32 раза сменялись его директора. Вот их имена и периоды исполнения обязанностей директора сада:
1. 1812-1827- Стевен Христиан Христианович
2. 1827-1860- Гартвис Николай Андреевич
3. 1860-1865- Келлер Василий Федорович
4. 1865-1866- Павло-Швитовский
5. 1866-1880- Цабель Николай Егорович
6. 1880- Данилевский Николай Яковлевич
7. 1880-1881- Саломон Александр Евграфович
8. 1881-1891- Базаров Александр Иванович
9. 1891-1897- Анциферов Павел Григорьевич
10. 1898-1902- Тархов Константин Иванович
11. 1902-1905- Лагермак Герман Иванович
12. 1905-1906- Пиленко Юрий Дмитриевич
13. 1906-1907- Ломакин Владимир Гаврилович
14. 1907-1915- Щербаков Михаил Федорович
15. 1915-1918- Кузнецов Николай Иванович
16. 1919-1920- Палладин Владимир Иванович
17. 1920-1927- Калайда Феофил Климентьевич
18. 1927-1930- Ковалёв Николай Васильевич
19. 1930-1933- Воеводин Василий Иванович
20. 1933-1934- Шабадах Николай Иванович
21. 1934-1937- Абаев Владимир Давидович
22. 1938-1939- Вербенко Георгий Васильевич
23. 1939-1942- Коверга Анатолий Софронович
24. 1942-1943- Вальтер Генрих (нем.  Heinrich (Karl) Walter)
25. 1943-1958- Коверга Анатолий Софронович
26. 1958-1977- Кочкин Михаил Андреевич
27. 1977-1979- Калуцкий Константин Константинович
28. 1979-1988- Молчанов Евгений Федорович
29. 1988-1992- Чеботарь Александр Андреевич
30. 1992-1999- Лищук Адольф Иванович
31. 1999-2014- Ежов Валерий Никитович
32. С 2014 года- Плугатарь Юрий Владимирович

Как дедушка оказался в Магараче (ныне – Отрадное)? Об этом я поведал в рассказе «Главный виноградарь «Массандры» Петр Жданов» (на сайте: Проза.ру Юрий Жданов 2).
Его детство в селе Берёзовец Фатежского уезда Курской губернии (ныне это село находится в Поныровском районе Курской области, в восьми километрах от железнодорожной станции Поныри), как и многих сельских ребятишек, проходило не только в забавах, но и в постоянном физическом труде по хозяйству: этого требовали суровые условия жизни, сильно зависевшие от урожаев. Особенно тяжело приходилось в засушливые и неурожайные годы. В 1891-1893 годы в курской губернии из-за сильного неурожая начался голод. Жители села Берёзовец пострадали немного меньше других сельчан губернии, но и им пришлось ещё долго поправлять свое обнищавшее хозяйство. Правительство, не имея достаточных средств для борьбы с голодом, предлагало крестьянам переселяться и благоустраиваться в более благополучных южных и восточных губерниях. Этот процесс растянулся на многие годы. Среди отправившихся на поиски нового места для жизни оказался и Пётр Жданов, приехавший в начале XX века в Крым, в посёлок Магарач, где он мог обучиться редкой тогда специальности виноградаря. Он поступил в Никитское училище садоводства и виноделия с Магарачскими высшими курсами при нём, на которых готовились специалисты высокой квалификации. Окончив учёбу и став виноградарем, Пётр Жданов стал работать на виноградниках «Магарача». Ему очень понравилась освоенная специальность, а волшебное растение виноград настолько очаровало его, что он решил посвятить ему всю свою жизнь. В свой родной Берёзовец с цветущими яблоневыми садами он решил не возвращаться, хотя очень тосковал по нему. Огромную радость доставляла ему забота о винограде – этом удивительном творении природы, таком чистом, доверчивом и отзывчивом, и в то же время беззащитном перед ожидающими его условиями жизни. Как сложится жизнь каждого куста винограда во многом зависит от того, в руки какого виноградаря он попадёт. Не повезёт тем, которые окажутся в руках человека с равнодушным сердцем.     А куст, попавший в руки влюблённого в своё дело виноградаря, станет счастливчиком, и отблагодарит своего попечителя богатым урожаем. Таким заботливым, влюблённым в своё дело виноградарем и стал Пётр Жданов. К каждому виноградному кусту он относился как к живому существу, вручающему ему свою судьбу. А к саженцам он относился как к младенцам: особенно любовно и заботливо. И они это чувствовали. Только таким и должно быть отношение к винограду настоящего виноградаря. С каждым годом Пётр повышал своё профессиональное мастерство, на практике применяя полученные теоретические знания.

Вскоре он познакомился в Магараче со своей будущей женой – Анной Яковлевной Ждановой (1894-1947), в девичестве – Полтавченко (о ней рассказ «Наша бабушка- Анна Яковлевна Жданова»- на том же сайте). Крепко обосновались они здесь, когда у них родились четыре сына: Алексей Петрович Жданов (21.02.1914-10.09.1945), Дмитрий Петрович Жданов (20.10.1915-31.10.1999), Николай Петрович Жданов (1917-21.10.1982) и Александр Петрович Жданов (19.05.1919-12.12.1985). Все сыновья, как в свое время и Пётр Родионович со своими братьями и сёстрами, хорошо помогали родителям во всех хозяйственных делах. У каждого из них в дальнейшем сложится интересная трудовая жизнь. По пути отца пойдёт младший сын Александр, который примет от отца эстафету виноградарства (о нём рассказ «Мастер виноградарства «Массандры» Александр Жданов» – на том же сайте). Старший сын Алексей, поступив на воинскую службу, станет летчиком –разведчиком Военно-Воздушных Сил Черноморского флота (о нём рассказ «Глаза» Черноморского Флота – лётчики-разведчики» – на том же сайте). Сын Дмитрий будет сначала  виноделом в совхозе «Ливадия», входившем в комбинат «Массандра», а затем лесником на Кавказе, где вырастит около села Прасковеевка Геленджикского района огромные кедровые рощи итальянской сосны пинии (о нём рассказ «Кедровые рощи Дмитрия Жданова в Прасковеевке» – на том же сайте). Сын Николай будет трудиться в винкомбинатах «Магарач» и «Массандра», а затем рыбаком на Камчатке (о нём рассказ «Мой дядя Николай Петрович Жданов» – на том же сайте). Все братья будут воевать на фронтах Великой Отечественной войны. Семью Петра Родионовича все знали как трудолюбивую и дружную.  А дальше у дедушки продолжалась напряженная трудовая жизнь в мирное время в Магараче, в военное время – в эвакуации на виноградниках около Ташкента, и в послевоенное время – на виноградниках Массандры. За трудовые заслуги дедушку – главного виноградаря комбината «Массандра» наградили Орденом Ленина и медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

А вот линия жизни моей мамы – Раисы Моисеевны Ждановой, которая пересеклась с Никитским ботаническим садом. В интервью корреспонденту «Евпаторийской здравницы» мама рассказала и о том, как жизнь привела её в Никитский ботанический сад, в котором она начала работать секретарем дирекции этого сада.
На некоторых евпаторийских сайтах рассказано о юбилее мамы и размещены фотографии, на которых её поздравляют официальные представители городских властей и структур.  В газете «Евпаторийская здравница» №  42 (18974) от 26.04.2014 поместили фотографию мамы и статью корреспондента газеты Аллы Мазур «Жизнь длиною в сто лет». Вот фрагменты из этого интервью, данного мамой по случаю своего столетия.

«Жизнь длиною в сто лет

Согласитесь, что для своего возраста – а ей 28 апреля исполняется сто лет – Раиса Жданова выглядит замечательно. Её глаза не потеряли блеска, а пышная копна седых волос, словно нимб, венчает голову. До сих пор Раиса Моисеевна любит играть в шашки и домино, смотреть концертные программы по телевизору, слушать рассказы Чехова или сказки Пушкина. Их с удовольствием читают для мамы её дети. Они по очереди находятся  рядом с ней, хотя давно живут в Москве. Не случайно на мой вопрос «В чём состоит успешность вашей жизни?» бабушка ответила: «В детях».

Может, и не знала этого высказывания Д. Боккаччо наша юбилярша: «Употреби текущее время так, чтобы в старости не корить себя за молодость, прожитую зря», но в молодости, в зрелые годы она с полной самоотдачей занималась детьми, и теперь, в глубокой старости, пожинает плоды своего каждодневного труда, любви и заботы. Двух сыновей и дочь вырастила Раиса Моисеевна, всем дала высшее образование, воспитала их ответственными, порядочными и добрыми людьми.

На долю нашей героини выпало немало трудностей и испытаний, а начались они с самого детства. Её родители в далеком 20-м году, оставив малышку на дедушку, уехали на заработки, да так и не вернулись. А после смерти деда шестилетнюю Раю определили в детский дом в Смоленске, где она окончила школу и получила направление в железнодорожный техникум.

– Во время каникул некуда мне было ехать, возвращалась в родной детский дом, – вспоминает Раиса Моисеевна, – собирала на огородах то, что оставалось после уборки, так и выжила. После окончания учебы никто нас не трудоустраивал, посоветовали добрые люди ехать в Крым, там, дескать, работу найти можно. Вот я и поехала…

Случайно в вагоне познакомилась с женщиной, которая приютила девушку в своем доме. Еще одна случайная встреча – с директором Никитского ботанического сада, он взял её к себе секретарем. Вскоре нашла Рая свою любовь – Алексея Жданова, лётчика 82-й отдельной морской разведывательной авиаэскадрильи ВВС Черноморского флота. В начале войны Раиса Моисеевна с двумя маленькими детьми находилась рядом с гарнизоном, в котором служил муж.

Когда врагу удалось очень близко подойти к акватории Хаджибейского лимана около Одессы, где базировалась эскадрилья, семьи летчиков, в числе которых были жена и дети Алексея Жданова, эвакуировали в Севастополь, но с нарастанием боевых действий их перевезли в Геленджик, затем в Поти.

В сентябре 1942 года Раиса Жданова с сыном и дочкой на руках оказалась в окрестностях Ташкента. И стала виноградарем эвакуированного сюда Крымского виноградно-винодельческого института «Магарач». Даже в Узбекистане она была тесно связана с Крымом.

Только после освобождения полуострова семья Ждановых воссоединилась на евпаторийской земле. К несчастью, здесь молодая женщина потеряла мужа и самостоятельно в голодные послевоенные годы поднимала малолетних детей. Не боялась никакой работы, имея среднее специальное образование, работала в комбинатах общественного питания и бытового обслуживания, в Центральной курортной поликлинике.

Через несколько лет после смерти мужа Раиса Моисеевна снова встретила достойного человека, который взял на себя заботу о ней и ее детях. Вместе они воспитывали детей в любви…»

Как рассказывала мама, работу секретарем дирекции Никитского ботанического сада ей предложил Николай Иванович Шабадах, руководивший Садом в 1933-1934 годы.

Здесь же, в Никитском ботаническом саду, и познакомились мои будущие родители. Отец,  Алексей Петрович Жданов, до призыва на воинскую службу перед Великой Отечественной войной трудился рабочим на винзаводе «Магарач». У него было и общественное поручение – как культорг, он должен был обеспечивать сотрудников завода билетами на культурные мероприятия, проводившиеся в Никитском ботаническом саду.  А у мамы, работавшей секретарем дирекции Сада, тоже было общественное поручение – распространение билетов на культурные мероприятия, проводимые в Никитском ботаническом саду (кинофильмы, концерты, беседы, встречи с интересными людьми…). Когда мой будущий отец пришёл сюда за билетами на какой-то фильм, он и увидел здесь впервые мою будущую маму. А дальше началась история, в результате которой и явился я на свет. О начале этой истории я и намекнул в рассказе «Домик Мальвины», который поместил в читаемом Вами рассказе…

Юрий Жданов     23.03.2018