Лановой, Корчагин и хризантема, как символ стойкости

NOS_6642

Как закалялась сталь? Лановой, Корчагин и хризантема, как символ стойкости человека

Жанна Швыдкая, г. Санкт-Петербург.

В школьные годы, а было это в 80-х годах уже прошлого века, образ парнишки в будёновке со звездой, держащего кирку над головой, с обложки книги Николая Островского «Как закалялась сталь» определил во многом мои жизненные установки. Десятки раз перечитанная и зачитанная фактически до дыр, с растрёпанным тканевым корешком, загнутыми внутри уголками и жирными следами от котлеты в тесте на картонной обложке, – это была моя любимая книга на протяжении многих лет. Павка Корчагин, которого тогда рисовало моё воображение, этот яркий, мужественный и очень волевой парень с твёрдыми убеждениями покорил моё сердце. Увидев однажды его на экране в исполнении Василия Ланового в фильме «Павка Корчагин» – актёр и герой слились для меня тогда в одно целое и остались так на всю жизнь.

Лановой не просто сыграл Корчагина, он оживил и героя, и то время. Это было особенное время – суровое, беспощадное, стремительное, время людей, которые верили в свои идеалы и ради них готовы были жертвовать не только личным комфортом и любовью, но и жизнью.

«Я, маманя, слово дал себе дивчат не голубить, пока во всём свете буржуев не прикончим. Что, долгонько ждать, говоришь? Нет, маманя, долго буржуй не продержится… Одна республика станет для всех людей, а вас, старушек да стариков, которые трудящиеся, – в Италию, страна такая тёплая по-над морем стоит. Зимы, там, маманя, никогда нет. Поселим вас во дворцах буржуйских, и будете свои старые косточки на солнышке греть. А мы буржуя кончать в Америку поедем».

В трудные минуты своей жизни я нередко вспоминаю фразы из книги Островского, и Корчагин неизменно предстаёт передо мной в образе Ланового. Именно таким он вошёл уже и в мою книгу «Огранка».

Вот он мчится на коне с криком «Даёшь!» в Первой конной армии Будённого в огне Гражданской войны. Вот худой, с воспалёнными глазами, изнемождённый от голода, холода и болезней стоит по колено в ледяной глиняной жиже на строительстве узкоколейки в Броварах под Киевом, которая жизненно требовалась для подвоза дров в замерзающий город. Подошва башмака отвалилась, будёновка со звездой и тонкая красноармейская шинель не просыхают от постоянных дождей, маленький кусок хлеба в день не позволяет восстановить силы, донимают вши… Две недели на грани человеческих сил, комсомольцы считают дни до ротации. Неожиданное известие: смена не придёт – в Киеве назревает контрреволюционное восстание, всех комсомольцев и коммунистов поставили под ружье на защиту советской власти. Узкоколейку не построить нельзя – город вымерзнет. Комсомольцы остаются. Два месяца вместо двух недель. Вот он утром уже не может подняться: тиф, температура, пот градом. Силой воли он превозмогает слабость и боль, берёт лопату, и в одном пиджачке – шинель давно украли дезертиры – идёт по глубокому снегу на стройку. Мороз, ледяная вьюга, силы покидают, и он катится с насыпи. Но смерть не смогла его взять. Врачи дают ему всего полтора года до полной слепоты и паралича, и Корчагин, чтобы не быть обузой отряду, решает достояно уйти из жизни, но даже в этой ситуации, он волей пересиливает свою человеческую слабость и не позволяет смерти победить:

«Дуло презрительно глянуло ему в глаза. Павел положил револьвер на колени и злобно выругался:
– Всё это бумажный героизм, братишка! Шлёпнуть себя каждый дурак сумеет всегда и во всякое время. Это самый трусливый и лёгкий выход из положения. Трудно жить –шлёпайся. А ты попробовал эту жизнь победить? Ты всё сделал, чтобы вырваться из железного кольца? А ты забыл, как под Новоград-Волынском семнадцать раз в день в атаку ходили и взяли-таки наперекор всему? Спрячь револьвер и никому никогда об этом не рассказывай! Умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой. Сделай её полезной».

«Всё ли сделал ты, чтобы вырваться из железного кольца, чтобы вернуться в строй, сделать свою жизнь полезной?» – спрашивает себя Корчагин в тот момент, когда ему, слепому и парализованную двадцатичетырёхлетнему парню судьба, казалось бы, не оставила шанса, и сам отвечает на свой вопрос, начав писать книгу при помощи трафарета.

Василий Лановой, помимо Павки Корчагина, сыграл много ярких ролей в кино. Он был романтичным Греем в «Алых парусах», Анатолем Курагиным в «Войне и мире», Алексеем Вронским в «Анне Карениной», Феликсом Дзержинским в «Шестое июля», Шерлоком Холмсом в фильме-спектакле «Министры и сыщики», Иваном Вараввой в фильме «Офицеры», Леонидом Шевринским в «Дни Турбиных» и конечно же Карл Вольф в «Семнадцати мгновениях весны», и ещё сотни других замечательных ролей. Но для меня он всегда останется Павкой Корчагиным – ярким, дерзким, самоотверженным и беспощадным к врагам, до последних минут своей жизни стремившийся приносить пользу людям и своей стране.

Недавно побывав в Никитском ботаническом саду, я увидела в художественной галерее бюст Василия Ланового – в Крыму снималось много фильмов с его участием, и каждый раз он неизменно посещал Сад. Учёные-селекционеры Никитского сада вывели специальный сорт хризантемы в честь Ланового, который так и назвали «Василий Лановой». Это устойчивый к холодам и непогоде цветок глубокого тёмно-вишнёвого цвета с небольшими, но очень эффектными головками, словно символ стойкости человека. Тут же всплыл образ Павки Корчагина и его слова:

«Самое дорогое у человека – это жизнь. Она даётся ему один раз, и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жёг позор за подленькое и мелочное прошлое, чтобы, умирая, смог сказать: вся жизнь и все силы были отданы самому прекрасному в мире – борьбе за освобождение человечества. И надо спешить жить».

Источник цитат: Николай Островский, «Как закалялась сталь».

Блог автора читайте в Дзен по ссылке: https://dzen.ru/a/Y4Hd4FMsnH79mgDY

NOS_1629_ЛNOS_1294 NOS_6980NOS_6982NOS_6642

Просмотров: 2 517

Оставить комментарий